История искусства знает немало художественных династий и примеров творчества родных братьев. Это итальянцы Беллини и Карраччи, французы Ленен, русские братья Маковские и Коровины. Этот список могут продолжить братья Васнецовы - уроженцы северного вятского края. О них очень метко сказал Федор Шаляпин: «Поразительно, каких людей рождают на сухом песке еловые леса Вятки! Выходят из вятских лесов и появляются на удивление изнеженных столиц люди, как бы из самой этой древней скифской почвы выделанные. Массивные духом, крепкие телом богатыри. Именно такими были братья Васнецовы». (Ф.И.Шаляпин "Страницы моей жизни")
Аполлинарий Васнецов всегда находился словно бы в тени своего старшего брата. Действительно, в массовом сознании фамилия Васнецовых чаще всего ассоциируется с именем Виктора Михайловича, автора знаменитых полотен «Богатыри», «После побоища Игоря Святославича с половцами», «Аленушка». Именно ему «младший» Васнецов был обязан почти всем: это по примеру брата он еще в раннем детстве увлекся рисованием, это брат пригласил его, когда они осиротели, жить к себе, в Петербург, обучил технике живописи, радовался успехам, поддерживал и вдохновлял. И вместе с тем Аполлинарий Васнецов прошел в искусстве свой путь, создал свой мир художественных образов. Он вошел в историю русской живописи и как мастер монументально-эпического пейзажа, воспевшего природу Урала и Сибири, и как создатель историко-бытового жанра, показавшего древнюю Москву. Аполлинарий Васнецов был скромным и спокойным человеком. Как это часто бывает, большая культура и эрудиция сочетались в его натуре со спокойной уступчивостью и мягкой незлобивостью. Ни разу он не повысил ни на кого голоса, не позволил себе резкости. Мягкий и уживчивый характер не давал возможности наживать врагов, хотя он и умел постоять за себя, за свои принципы и убеждения. Таким рисуют нам Аполлинария Васнецова многочисленные воспоминания и рассказы современников. Вот что, например, вспоминал хорошо знавший его Александр Бенуа: «Весь он был, как «красная девица»: поминутно краснеющий, робкий и в то же время доверчивый и удивительно наивный. В целом он производил необычайно милое впечатление». Позднее Бенуа расширил характеристику: «Мне нравились его довольно наивные, и все же убедительные затеи «возрождения» прошлого обожаемой им Москвы и его попытки представить грандиозность и ширь сибирской природы. Познакомившись с ним поближе, я поверил в абсолютную чистоту его души, а также в тождество его духовной природы и его искусства. Да и наружность у «Аполлинаши» удивительно соответствовала его творчеству. Что-то девичье-чистое светилось в его несколько удивленном взоре, а его довольно пухленькие «ланиты» (слово это как-то особенно сюда подходит) рдели таким румянцем, какого вообще не найдешь у взрослых людей и у городских жителей... Прелестен был и его «сибирский» овор, еще более дававший впечатление чего-то истинно русского, нежели говор москвичей». Аполлинарий Васнецов прожил, на первый взгляд, спокойную и ровную жизнь без взлетов, падений, мучительных сомнений и поисков. Нет, были, конечно, и поиски, были и колебания, но только в самом начале творческого пути. Сложно находил себя Аполлинарий Васнецов. Искренние стремления юноши к правде и счастью для народа вначале увели его далеко от искусства. Переболев «народничеством», он, наконец, нашел себя в живописи, и с тех пор начался его ровный творческий путь