А.В.Тихомиров, член НП ИЦ «ЮрИнфоЗдрав», адвокат (МОКА), д.м.н., к.ю.н.
Исторически медицинское сообщество в России претерпело значимые изменения. Отчасти это происходило в контексте мировых процессов, отчасти – благодаря советской организации здравоохранения.
В мировой практике медицинское сообщество во всех капиталистических странах складывалось, прежде всего, как объединение индивидуальных профессиональных интересов. Повсеместно это – сообщество равных. Сообщество не только и не столько в защиту профессиональных интересов, сколько для развития этих интересов и поддержания реноме профессии перед обществом. Каждого профессионала за рубежом страшит disbar, т.е. возможность быть отринутым профессиональным сообществом.
Известен реальный случай, когда наш соотечественник, бывший главврач одного из московских роддомов, эмигрировал в 70-е годы, сдал экзамен на MD, стал работать по профессии и в разговоре с пациентом – в лучших советских традициях - допустил кивок в сторону коллег. Изгнанный из профессионального сообщества этой страны, он не мог после этого работать по специальности ни в одной другой, поскольку его не принимали в соответствующее профессиональное сообщество, в связи с чем вынужден был возвратиться обратно.
Кроме того, за рубежом профессиональные сообщества выполняют роль медиатора не только перед обществом, но и перед государством. Так, они существуют повсеместно наряду с министерствами здравоохранения, ведут диалог с властью, находятся в тесном контакте и принимают участие в осуществлении государством публичных функций, например, в лицензировании.
Наконец, профессиональные сообщества за рубежом обладают собственным весом, высокой репутацией, что позволяет им и оценивать степень профессионализма коллег (ср. отечественные профессиональные квалификационные категории), и присваивать им соответствующие корпоративные звания (ср. отечественные звания заслуженных врачей и т.д.).
В России медицинское сообщество складывалось также как единство равных. Так становилась земская медицина. Так формировались научные общества врачей. Профессионалы были самостоятельны в своей деятельности, единожды приобретя соответствующее положение – достаточно вспомнить булгаковский образ профессора Преображенского. Но благодаря организации отрасли по модели Семашко, опыту войн и тоталитарному устройству советского государства современное отечественное здравоохранение сформировалась по армейскому образцу, по иерархии субординации. Стали маршалами ведомственные чиновники, генералами – профессора, в старшие офицеры выбились главврачи, медсестры – в старшины и прапорщики, а рядовыми остались санитарки.
Медицинское ведомство – министерство здравоохранения – стало структурой объединения медицинского сообщества: практически все медицинские работники оказались так или иначе в сфере действия медицинского ведомства.
Определяющим стал факт работы по приобретенной в медицинском вузе специальности. Если за рубежом повсеместно обладатели медицинской профессии работают в разных публичных ведомствах и разных отраслях, а объединяют их негосударственные (немуниципальные) структуры медицинского сообщества, то отечественное здравоохранение вобрало как публичный институт ведомственного медицинского чиновничества, так и профессионально-общественный институт медицинских практиков.
Помимо этого, за рубежом институт врачей обособлен от института стоматологов, института nurses (медсестер), а санитарки в отечественном виде представляют собой уважаемый институт сиделок, специалистов по выхаживанию и реабилитации. Фармацевты также не числятся медицинскими работниками, как и специалисты по санитарии и гигиене (это не профессия, а должность, по преимуществу в муниципалитетах и ведомствах).
В постсоветском здравоохранении возник новый феномен – компиляция зарубежного опыта. Так возник институт лицензирования медицинской деятельности, институт медицинского страхования, институт общей врачебной практики, институт стандартов, сейчас муссируется вопрос о фондодержании по британскому образцу. С этим, однако, не произошло осмысление применимости иностранных институтов на отечественной почве. Зато заложенный в этих иностранных институтах заряд разрушения национальных традиций в медицине уже начал действовать. Так, то, что стандартизация сводит медицинскую деятельность с уровня искусства возможного на уровень ремесла унифицированных поделок, остается незамечаемым. То, что медицинское страхование лишено страхового содержания, игнорируется. То, что становлению института общей врачебной практики препятствует существование института бюджетных учреждений здравоохранения, не видится. То, что лицензирование медицинской деятельности и надзор в здравоохранении в существующем отечественном варианте тормозит, а не стимулирует, замалчивается.
Прогрессивно ухудшающееся состояние отечественного здравоохранения обществом относится равно к отраслевому ведомству и медицинскому сообществу. Более того, пороки первого общество проецирует на второе. Одинаково сомнительно выглядят на товарах медицинского назначения (зубной пасте, лекарственных средствах и т.д.) надписи «рекомендовано» тем или иным клиническим обществом или отраслевым ведомством в целом.
На этом фоне российское медицинское сообщество, представленное фактически клиническими обществами как институтами главных специалистов отраслевого ведомства, конечно, не является единством равных, не опосредует связь профессионального образования с государством и обществом, не обладает собственным весом и самостоятельной репутацией.